Встреча состоялась. Но мы говорили о том, как он дошел до жизни такой.
— Трудным путем, как и наше советское кино, — результат один, — усмехнувшись, ответил Волкогон.
Наш интереснейший трехчасовой разговор не уложить в строки газетного повествования. Здесь нужны особые средства выражения. Выручила стилистика киноязыка. Итак, приготовились! Съемка! Внимание, мотор!
Сцена первая: народная любительская киностудия
— Я никогда не спрашивал тебя, как ты в кино пришел.
— Еще до защиты диплома в Челябинском институте культуры меня приглашают на работу в один из закрытых городов Свердловской области. Постановка спектаклей, организация массовых представлений, сотрудничество с местным театром музыкальной комедии — таков круг творческих обязанностей.
Познакомился я с ребятами народной любительской киностудии. Написал для них сценарий фильма «Инверсия» с участием известного не только в «запретке», но и в стране танцевального коллектива. Первые зрители работу оценили, и студийцы отправляют ленту в Свердловск (Екатеринбург), где фильм отбирают на Всесоюзный фестиваль любительского кино. Там он завоевывает Гран-при.
Член регионального жюри конкурса, оператор Свердловской киностудии Анатолий Лесников предложил мне перебраться во «взрослые» съемочные павильоны.
Сцена вторая: Свердловская киностудия
— И что? Так легко покинул уже насиженное хлебное место?
— Киностудия. Храм. Трепет в груди. Я впервые на съемочной площадке. Решил: все, уезжаю из «запретки» на студию, кем бы ни взяли.
На следующий после переезда день Анатолий Лесников ведет новичка в производственный отдел. Встречает его своеобразный человек по фамилии Черемисин. Смотрит на «новобранца» и говорит: «Группа одна формируется, помощником пойдешь?» Лесников ему возражает: «Это же самый низ, а он уже низы прошел». А Волкогон: «Пойду!» Лесников пожимает плечами и выходит из кабинета. Работодатель смотрит документы Волкогона, в профсоюзный билет заглядывает: «С этой зарплаты — на 92 рубля? Не смеши меня. Ты у нас не будешь работать». «Буду», — отвечает Волкогон. «Хорошо, приму ассистентом. Это шаг до режиссера, — говорит Черемисин, — но завтра в колхоз».
После колхоза знакомят нашего героя со вторым режиссером фильма «Прощание славянки» Юрием Васильевичем Ребенко. А на следующий день группа выезжает на съемки в Ялту, поехал Волкогон ассистентом, а вернулся на киностудию режиссером.
Сцена третья: режиссер учпопа
— Художественное кино, на съемочной площадке богема, а ты вдруг резко меняешь жанр?
— Мог засидеться простым режиссером, работая на подхвате. А здесь самостоятельное поле деятельности, пусть научно-популярное, но кино.
С переводом на новую работу все улаживается, и отправляется на съемки учпопа молодой режиссер Волкогон в Ханты-Мансийск, Сургут, Нефтеюганск, Омск, Саратов и другие города. Придумывает ходы, чтобы показать уникальные технологии. Снимает фильм о напылении клапанов, производстве шин и много еще сюжетов, получая за работу медали ВДНХ, одобрение руководства. А дальше Свердловская киностудия помогает ему сделать очередной шаг на творческом пути.
Сцена четвертая: высшие режиссерские курсы
— И как ты туда попал? Это же все равно, что в те годы в МГИМО поступить.
— Друзья-киношники просто настояли, чтобы я рискнул.
Впереди четыре тура. Уже три из них пройдены с отличной оценкой. Последний самый сложный: нужно написать сценарий короткометражного фильма по предложенной теме за шесть часов. Одна из тем словно специально для Волкогона. Пишет он ее практически на чистовик. Уверен: будут все пятерки. На радостях с друзьями в общаге отмечает поступление.
А на следующий день имени Волкогона в списках зачисленных нет. Быть вольнослушателем Юра категорически не согласен. Находит телефон Меньшова, у которого должен учиться, звонит ему: «Владимир Валентинович, вы мне только скажите, почему четыре поставили?» — «Это домашняя заготовка, — отвечает тот, — за шесть часов так невозможно написать». — «Откуда, — спрашивает Волкогон, — я мог знать, какие темы будут предложены?»
Словом, по телефону ученик и учитель «поговорили». Но осталась надежда: если Свердловская киностудия найдет средства на съемку курсовых работ, зачислят Волкогона на курсы. На студии оформляется гарантийное письмо. И Юрий Волкогон оказывается в мастерской Владимира Меньшова на Высших режиссерских курсах.
Сцена пятая: «Здравия желаю!»
— Это правда, что вторая курсовая работа у тебя была полнометражным художественным фильмом?
— Правда. Но еще раньше, после сдачи первой курсовой работы — короткометражки «И если я нарушу…», ставшей лауреатом в то время престижного Международного фестиваля «Молодость» в Киеве, я оказался перед непростым выбором. Меня приглашают сразу на «Мосфильм» и на студию Горького для съемки полнометражных художественных фильмов. Но я связан обещанием со Свердловской студией. Что делать? Надо выполнять обязательства.
С Геннадием Кузьмичем Бокаревым, редактором студии, Волкогон обсуждает ситуацию. Тот говорит: «Ну и правильно сделал, держишь слово. Вот мой сценарий, хочешь — снимай». «У меня всего денег-то двести тысяч. Вторая курсовая работа», — отвечает Волкогон. «Будь спок, — говорит тот Юре, — деньги найдем. Была бы толковая идея».
И идея у Волкогона родилась: герой должен быть сказочным. И вокруг этого начинают сценарист Семен Винокур и режиссер «тесто» месить. Сценарий фильма «Здравия желаю!» показывают Бокареву. Заявку утверждают. Снять фильм Волкогон успевает к сдаче курсовой работы. Фильм вошел в пятерку лидеров проката 1991 года. Вот такие дела.
Сцена шестая: «Серебро»
— И вот ты уже режиссер с квалификацией, молодой член Союза кинематографистов, а страна распадается, и не только кинопроизводство рушится…
— В это время с кинопроектом «Путь на Мангазею» познакомили губернатора Эдуарда Росселя. Он загорелся идеей и отдельной строкой выделяет из бюджета деньги на производство фильма. А что делать с этим на студии, ума не приложат. Предложили мне взяться за съемки 12-серийного ситкома.
Под этот проект Юрий Сергеевич создает фирму, чтобы деньги не расползлись по студийным объединениям, а были аккумулированы на производстве картины.
В окончательном виде предъявляются правительству сценарий, сметы. Собирается группа пятьдесят человек. Сколько выстроить декораций, сколько костюмов надо пошить! Но в конце концов что-то начинает у киношников вырисовываться. Группа выезжает на реку Чусовую на первые натурные съемки, самые сложные. Снят материал на пару серий, и тут заканчивается финансирование. Вспоминает Волкогон лихие девяностые и идет к знакомым инвесторам. «За державу обидно», — сказали те и открыли финансирование проекта. После этого «Мангазею» досняли. На работу затрачена 121 смена — 16 часов работы в сутки каждый день. А в стране начинается дефолт.
И тут возникает Девятый Евразийский телевизионный форум, на который съезжается Европа-Азия. Туда отправляется фильм Волкогона и компании, уже переименованный потенциальными прокатчиками в «Серебро». И это «Серебро» становится золотым. Картине присуждается Гран-при за игровой многосерийный телевизионный художественный фильм. А через некоторое время — и Национальная премия. Интересно, что после форума запросили «Серебро» на Международный фестиваль телевизионного кино в Монте-Карло. Но вместо него туда отправили другой фильм. Из штаба фестиваля пришло письмо, в котором выражалось недоумение по поводу того, что «Серебро» не представили для участия. А кто отказался? Более того, сериал кладут на полку. С 2010 года студия бьется за то, чтобы фильм наконец показали зрителю. Уже актеры, которые снимались в нем, стали звездами, исчезли мелочные придирки чиновников, но фильм выпустить на экран до сих пор не удается. Четыре с лишним года жизни отдано работе, а она оказывается невостребованной. А в это время в кинозалах, на телевидении нескончаемая тусовка, которая вышла из КВН, хорошие и плохие менты, западные телевизионные кальки. Как долго они будут господствовать?
Сцена седьмая: кинопросвещение или коммерция?
— Когда осуществленные проекты ложатся на полку, обидно?
— Конечно, но обида у меня не стала черной. А тут в области меняется губернатор. И очередная команда предлагает возглавить кинофонд с большой фильмотекой: хозяйство запущенно. Я согласился.
Волкогон сразу предлагает изменить формы работы некогда большой конторы по прокату кинофильмов, которая изначально строилась как коммерческое предприятие, — вместо него создать киноцентр, назвать его именем нашего земляка, режиссера С.А. Герасимова, где будут заниматься пропагандой российского кино, муниципальным прокатом, привлекать молодых зрителей к изучению истории отечественного кино. «Ура! — говорят чиновники. — Давай!»
Но не понимают они до конца истинных целей и задач центра — начинают требовать сокращения кадров, минимизации затрат, получения прибыли от проката фильмов, не улавливая, чем коммерческий прокат отличается от просветительской работы, программу которой сами же и утверждали.
— Я съездил в Пермь, Омск, Крым. Там вообще нет понятия «доход от проката фильмов в муниципальных залах». Там занимаются популяризацией нашего кино, организацией фестивалей, работают с образовательными учреждениями. Социальный билет на киносеанс стоит 60 — 70 рублей. А в Челябинске жестко требуют: сколько тебе денег дали — столько верни. Но киноцентр наш не мультиплекс, не доходная точка. Пока еще дела шли неплохо, я ездил на кинорынки, досконально изучил систему, посмотрел и увидел, что она нам не принадлежит. И вписаться в нее можно только альтернативно, работая с образованием, детскими садами, киноклубами, фестивалями. Не поддержали, не поняли.
В Год кино в четырех кинотеатрах области, еще не закрытых, пройдет реконструкция. Будет стоять хорошее оборудование. В Нязепетровске, например, в Верхнем Уфалее работают целенаправленно в киноклубах со зрителями разных возрастов. Но поменяют там оборудование, дадут им план по сборам от проката и что будет? Вся налаженная просветительская работа пойдет насмарку?
До завершения Года кино осталось фактически три месяца. На форуме, который недавно прошел на родине Герасимова, в Кундравах, где присутствовали руководители кинотеатров, ДК, управлений культуры, высказывались опасения: что будет, если киноцентр перестанет существовать? Сможет ли директор кинотеатра небольшого городка купить на кинорынке лицензию на показ фильма? Даже когда киноцентр покупал право демонстрации фильма в нескольких точках области, то и при этом затраты с трудом оправдывались. А теперь каждый сам за себя будет биться? Грустно…
А в это время стукнуло нашему герою 60. Нерадостная получилась дата. С 1 января 2016 года опять все сократили, все ужали. Всё, что удалось кинорежиссеру за эти шесть лет сделать на новом поприще, оказывается никому не нужным. Вот такой печальной получилась седьмая сцена.
Сцена восьмая, оптимистическая
— Тебе уже 60. Как бы там ни было, за шесть лет в киноцентре сделано немало. А дальше что?
— У меня есть преподавательский опыт. Снова буду учить студентов института культуры. Получалось это у меня когда-то неплохо. Мои выпускники заявили о себе как режиссеры-кинодокументалисты, режиссеры телевидения. Надеюсь, и новые ученики добьются, может, больше того, что сделал их учитель. Словом, снова живу творчеством и надеждами.
