И наша семья не стала исключением. Мой прадед Ермолай Поликарпович Журавлёв воевал с самого первого дня войны в звании рядового и дошёл до Польши, где был тяжело ранен. После госпиталя он вернулся в родную деревню Мирошенское Даровского района Кировской области, откуда и уходил на войну. С войны прадед пришёл героем, так как имел много наград.
Другой прадед – Василий (из Пензенской области) - был танкистом на войне. В бою был подбит и горел в танке. С войны пришёл с обгоревшим лицом без ушей и носа.
К сожалению, ни одна из бабушек не смогла подробно рассказать мне о подвигах, которые совершили мои прадеды. Потому что они об этом не
рассказывали, может, в силу своей природной скромности, а может быть, то, что они пережили, было очень больно и тяжело для воспоминаний. Да и прожили после войны, очень мало, оба умерли в пятидесятых годах.
Много написано о воинском подвиге и гораздо меньше - о подвиге тех, кто трудился в тылу. Вот я и хочу рассказать о своём дедушке - Шилове Анатолии Александровиче, который во время войны был мальчиком моего возраста, и о его семье, жившей в деревне Осока Осинского района Пермской области.
…Подводы с новобранцами тронулись в путь и неудержимые рыдания осокинских баб перешли в настоящий многоголосый вой. От него звенело в ушах и становилось не по себе. Ухватившись за материнские подолы, испуганными глазёнками смотрели на происходящее ребятишки…
Пройдут годы, а картины безысходного горя солдаток, провожающих мужчин на войну, никогда не изгладятся из памяти повзрослевших детей.
Осиротели избы без мужиков. Свалились нежданно-негаданно на плечи женщин и детей все домашние и колхозные дела и заботы. Ладно если были в семье мальчишки-подростки, главные теперь помощники и надежда, а каково солдаткам, оставшимся без мужниной опоры с малолетками? Александра, к примеру, с двумя парнишками осталась, старшему и шести нет, да ещё третьего ребёночка ждёт.
От мужа, которого тоже, к слову сказать, Александром звали, письма приходили не часто. Хоть ничего не писал он о трудностях, но сердцем чуяла солдатка, как тяжко приходится мужикам на войне. Да и фронтовые сводки тревожили с каждым днём всё больше и больше.
Однажды после длительного перерыва получила Александра письмо, от которого радостно заколотилось сердце. Муж писал, что его и ещё несколько десятков красноармейцев, занимавшихся до войны столярным да
плотницким делом, отозвали из части и направили на Урал для выполнения какого-то важного задания, и что обратно на фронт он теперь, видимо, попадёт не скоро, а может, не попадёт вообще. Писал, что хоть и забросила его судьба в родную область, но повидаться до конца войны, наверное, не удастся. Не писал только (не положено было) что за задание предстоит ему выполнять. Это уже потом, после войны, расскажет Александр Иванович своим сыновьям о том, как попал он в 1941 году со своими товарищами-однополчанами в Верещагинские леса, как рыли они там землянки, обустраивались на долгое жительство, как валили лес, разделывали его и изготавливали деревянные приклады для боевых винтовок и автоматов, тысячами отправляли их на оружейные заводы.
Александра понимала, что очень важное дело доверили мужу и его однополчанам, если ради него в такое трудное время мужчин с фронта отозвали.
Тихой радостью радовалась Александра за детей, за себя, за мужа. Верила, что вернётся после войны её ненаглядный в дом и заживут они своей семьёй лучше прежнего. И не ведала, не гадала солдатка, что подкрадётся к ней беда совсем с неожиданной стороны. В 43-м старшенькому сыну Толику в школу уж пора бы идти, а на кого малышей оставишь? Вот и решила Александра: пусть посидит парнишка ещё годик дома - с братишкой и сестрёнкой понянчится.
По весне 1944 года несколько осокинских баб и подростков отправились на заготовку дров. И до этого не раз ездили они в лес по разнарядке, и всё было ладно, а тут надо же было беде приключиться.
Грузили уже последнюю подводу, когда уставшие руки не удержали тяжёлое бревно. И покатилось оно с глухим стуком с самого верха гружёного воза. С испуганным криком метнулись в стороны бабы, а Александра замешкалась, не успела отпрыгнуть. Ударило бревно её в грудь, сбило с ног. Рухнула она на истоптанный грязный снег как подрубленная.
С той поры и зачахла Александра. Чего только не делали осокинские старухи чтобы поправить её здоровье: и вениками из целебных трав парили, и мазями разными самодельными растирали, и барсучьим салом ещё из довоенных запасов поили, да только всё без толку. Таяла Александра на глазах.
Совсем тяжкая жизнь началась у Шиловых. Почти все хозяйственные дела по дому легли на плечики двух малолетних братишек - Анатолия и Димки. Одному шёл девятый год, другому - шестой. Они за скотиной ухаживали, и печь топили, и картошку варили (пока была), и за сестрёнкой присматривали. Когда сошёл снег, ходили с соседскими ребятишками на прошлогодние картофельные поля: искали перемороженные за зиму клубни. Летом Толя пошёл работать. Доверили ему пасти жеребят. Бригадир, бывший кавалерист, недавно вернувшийся с войны без руки, подарил мальчику сильно потёртое, но самое настоящее кавалерийское седло, уздечку и отличную плётку треххвостку - предметы особой зависти всех окрестных мальчишек и безмерной гордости маленького пастуха. Небольшой его приработок бы совсем не лишним в скромном семейном бюджете. Кроме того, что он пас жеребят, он ещё собирал хмель, которого немало росло в лозняках, заполонивших берега речки Тулвы. Заготавливал лозняк, драл лыко. Пролетело лето. Пережили зиму. Уже и Победа пришла на нашу землю, а семью Шиловых не покидала тревога. В один из жарких июльских дней, когда всё в природе благоухало, радовалось благодатному теплу и набирало силу, болезнь окончательно одолела измученную женщину…
Правление колхоза постановило выдавать сиротам пуд ржи и немного картошки.
Отец ребятишек к этому времени служил в строительных частях и возводил новые производственные корпуса на Уралмаше и других промышленных стройках Свердловска, куда его перевели ещё в годы войны.
Домой Александр Иванович вернулся только через два года после окончания войны.
Прошли годы. После окончания авиационного техникума в 1955 году мой дед Анатолий Александрович Шилов получил назначение на наш завод. Десятками благодарностей и медалью «За трудовое отличие» отмечены его заслуги. В 1982 году мой дед был занесён в Книгу Почётных ветеранов города.
Я буду всегда помнить дедушку и постараюсь быть похожим на него.
