О том, хочет ли он быть модным писателем, почему ему интересны маргиналы и как литературные премии влияют на судьбу книг, Евгений Чижов рассказал в рамках проекта «Большая редакция» на «Гранада ТВ».
Отталкиваться от своих историй
— Как человек с юридической профессией вдруг берет и открывает дверь с табличкой «Литература»?
— Когда только пришел в адвокатуру, уже думал, хорошо бы об этом что-то написать. Я с молодых ногтей был рассказчиком, еще в школе развлекал своих друзей нескончаемыми сочиненными историями типа приключенческих сериалов. По мере взросления задачи просто становились чуть сложнее. Мне кажется, что время, когда был написан роман «Темное прошлое человека будущего», было идеальным моментом, когда я уже что-то мог, но еще не до конца осознавал куда вступил, куда вляпался.
— Евгений, ваши книги автобиографичны или это совершенно выдуманные сюжеты?
— Все мои книги, так или иначе (пусть и не буквально), отталкиваются от каких-то историй из моей биографии. У меня есть роман «Персонаж без роли», там много криминала. А я работал адвокатом по уголовным делам три с небольшим года и неплохо знал эту публику. В той книге довольно заметно проявились мои знания социального среза людей вне закона.
— У вас в произведениях появляются вещи из прежней эпохи, детали из нее, понятные лишь возрастной аудитории и вряд ли вызывающие эмоции у молодежи. Не боитесь, что молодые читатели просто не считают задуманные вами образы?
— Если честно, я не думаю о своем читателе в таком конкретном плане. Но я знаю, например, что молодежь достаточно охотно берет мой последний по времени роман «Собиратель рая». Он в значительной части посвящен кругу тех, кто пасется на блошиных рынках, коллекционирует старые вещи. И его читают прекрасно молодые люди, которые ни сном ни духом никогда не сталкивались с этими вещами в своей жизни. Мне кажется, что советская действительность уже просто обретает мифологический статус, и это работает на всех.
— Вы перечитываете свои романы после того, как они уже изданы, давно живут своей жизнью?
— Целиком никогда. Но есть куски, которые я люблю и к которым иногда возвращаюсь.
Не подстроившийся человек
— Вопрос хрестоматийный, но все-таки герой нашего времени для вас это кто?
— В ответ на этот вопрос я мог бы процитировать главного героя из собственного романа «Собиратель рая», этот харизматичный коллекционер говорит приятелю из неудавшихся писателей: «Я вам не герой вашего времени, со мной у тебя этот фокус не пройдет». Действие происходит на блошином рынке, соответственно большинство персонажей — это люди, которые либо покупают эти вещички, либо их продают. Люди в основном маргинальные, выпавшие из времени. Они меня больше интересуют.
Вообще, я не гоняюсь за героем нашего времени, хотя и считается, что это хрестоматийная задача писателя. Но не должны же все писатели выполнять одну и ту же задачу. У нас достаточно тех, кто в этом заинтересован больше меня. А я думаю, что маргиналы довольно часто (при правильном ракурсе воспроизведения) лучше выражают свое время, чем те, кто претендует на вышеназванный статус или кого выдвигают на эту роль. Потому что маргинал противостоит эпохе в целом, в ее основных чертах. Он выброшен или вышел сознательно из времени целиком. В отличие от них социализированные люди занимают какую-то свою веточку, сидят на ней и смотрят с нее лишь в своем ракурсе. Это ракурс всегда выборочный и достаточно узкий. Социализированный человек — это человек, которому удалось подстроиться, очевидно, многим в себе пожертвовав. А человек, который не захотел или не смог подстроиться, сохранил в себе всю цельность натуры.
Вовсе не настаиваю, что все должны идти изучать маргиналов. Я, в общем-то, и сам себя как писатель маргинальным чувствую, поэтому для меня это довольно органично и естественно.
— Вы себя относите к немодным писателям?
— Никогда не стремился быть модным писателем. Надеюсь, я не модный.
— А если мода без всякого желания со стороны писателя вдруг на него сваливается?
— Начинаешь думать, что не так что-то делаешь. Ты же пишешь не для моды, не за деньги, а для чего-то другого. На любой другой работе с образованием в разы больше заработаешь. У меня за писательский труд появились деньги, лишь когда уже премии давать стали.
— Так премии писателям нужны, чтобы получить деньги за труд или чтобы выйти на новую аудиторию читателей?
— И то, и другое. Самое большое впечатление на читателей производит получение ключевых премий. Поскольку в одной я два раза был в шорте, а вторую получил, то акции моих книг на рынке сразу возросли в разы после этого. Премии выдвигают автора на авансцену, делают на порядок более заметным. Бывает, что ты всю жизнь можешь писать, но без премии тебя никто и не заметит. Но борьба за премии — это еще и поколенческий вопрос. Я вырос во времена, когда котировалась андеграундная литература, и никакие премии для читателя значения не имели. Поэтому в моем случае к премии книгу ведут издатели.
