— Я составил таблицу перемещения по территории современной Челябинской области повстанческих отрядов Емельяна Пугачева и Салавата Юлаева, а также правительственного корпуса подполковника Михельсона, который гонял Пугачева по Южному Уралу и впоследствии нанес ему смертельные удары под Казанью и Царицыным, — рассказывает Леонид.
Кто, где, когда и какое время находился в конце мая – начале июня 1774 года, во время прохождения главных повстанческих сил по территории горнозаводской части нашей области, когда практически полностью были уничтожены только что начавший строиться Миасский, а также Златоустовский и Саткинский заводы. Все расписано буквально по дням.
На помощь мне пришли дневники Михельсона, показания пугачевцев, данные на допросах и ряд других документов, а также логика и здравый смысл. Был ли Пугачев в Сатке? Конечно, был! Пожалуй, нигде на Южном Урале так обильно не встречаются топонимические названия, связанные с событиями и именами участников Крестьянской войны, как в окрестностях этого небольшого города. Это и Пугачевские валы, и Пугачевская плотина, и Пугачевская копань, и Пугачевский родник, и Пьяная гора…
— А можно поподробнее об этих объектах?..
— В восьми километрах от Сатки, на развилке дорог в Златоуст и Бердяуш, имеются остатки Пугачевского вала. Сохранилось около 50 метров этого сооружения. В начале июня 1774 года его длина достигала 500 метров. Высота была метра полтора, ширина в основании до четырех метров. Вал наглухо перегораживал долину, по которой проходила дорога из Златоуста.
По ней подошел отряд Михельсона. Чтобы сбить пугачевцев с этих позиций, ему пришлось выдержать ожесточенный бой… Еще более значительные оборонительные сооружения повстанцы соорудили в урочище Мысовая гряда, у развилки дорог на Сатку и Монастырку. Вал здесь был сложен из камня и щебня в километре от основной линии обороны.
Тянется он почти на два километра и хорошо просматривается до сих пор. Кроме того, в окрестностях города с пугачевскими событиями связаны две горы. На Краснокаловке саткинцы встречали мужицкого царя хлебом-солью. На Пьяной горе встретились Емельян Пугачев и Салават Юлаев. А потом был пир горой, от того-то и прозвали гору Пьяной.
Около Пугачевского родника он сидел, обуянный думой о тяжкой судьбе трудового народа, а Пугачевская плотина на реке Иструть была взорвана повстанцами, для того, чтобы поднявшаяся вода затруднила переправу правительственных войск через реку Ай…
Можно я не буду комментировать эти местные легенды? Просто скажу, что в Саткинском районе нет ни одного объекта, реально связанного с деятельностью Пугачева. А по данному поводу процитирую К.Н. Теплоухова, который, отдыхая всей семьей в окрестностях Миасса, еще в 1907 году написал в своем дневнике: «15 июля ходили на Пугачев ключ, верст шесть. Если верить названиям, нет на Урале квадратной версты, где бы он ни побывал. Ключ самый заурядный…»
— Леонид, с чего началась ваша работа по изучению этого вопроса?
— В 1994 году в Саткинском краеведческом музее я увидел карту, сделанную под старинную, с маршрутом войска Пугачева. Кто, спрашиваю, рисовал пути движения? У вас тут неправильно, в книгах по-другому написано!
А Нина Ивановна Копотилова говорит: «Я не знаю, что там где написано, я просто взяла, проштудировала все источники, которые мне доступны, и получила вот такую картину, которую и отразила на этом стенде». Эта встреча сыграла большую роль в становлении меня как краеведа — человека, который желает разобраться, как и что происходило когда-то, научила критически относиться к тому, что написано в книгах. Их ведь тоже, оказывается, люди пишут! Не всегда, кстати, достаточно компетентные.
Работал тогда на заводе, в выходные частенько выбирался в леса и горы, узнавая и осваивая территорию, а вот времени на аналитические исследования не было совершенно. В 1996 году с завода уволился, время свободное появилось.
В некоторые темы стал углубляться, ведя целенаправленный поиск в Челябинской публичной библиотеке и архиве, начал создавать собственную базу данных по некоторым интересующим меня темам. Встречался с краеведами, в частности, написавшими те самые книги, которые я изучал, еще будучи школьником.
Основная мысль, которую я вынес из этих встреч, — надо работать с первоисточниками. Нет гарантии, что они абсолютно правы, но последующие переписки и ссылки будут не правы еще больше. Если в тексте есть ссылки на источники — не цитируй текст, а ищи эти источники, не ленись. И чем глубже, тем лучше. Даже самый добросовестный пересказ так или иначе может внести искажение.
— Какие документы при изучении Пугачевского восстания оказались особенно ценными?
— Наверное, правильнее сказать не документы, а источники. Причем это в основном книги. В первую очередь «Крестьянская война 1773 — 1775 годов на территории Башкирии» - сборник документов, изданный в Уфе в 1975 году. Она есть у нас в Публичной библиотеке.
Здесь в хронологическом порядке, но без строгой систематизации собраны доклады начальников отрядов командованию своему, есть обобщающие сводки для Екатерины, составленные главнокомандующим на основе этих докладов. Здесь же манифесты Пугачева, обращения Салавата Юлаева, протоколы допросов пугачевцев. Имеются четкие ссылки на конкретные источники: архив (причем архивы разные), фонд, документ, лист…
Это и есть те самые первоисточники, которым можно доверять и на основе которых можно строить более-менее обоснованные предложения и гипотезы. Вообще, в Башкирии за последние 15 лет вышло много исторически достоверной литературы, основанной на реальных документах.
Я, например, скрупулезно сравнивал несколько фрагментов «Топографии Оренбургской губернии» П.И. Рычкова, изданной впервые в 1756 году, с переизданием 1997 года. Орфографию исправили — убрали несколько букв, в том числе ять, которые были отменены в нашем алфавите в 1918 году — и все. Остальное — просто один в один.
Настоящим открытием для меня стала изданная в 2001 году монография А.Ф. Мукомолова «На южноуральских заводах» с богатейшим собранием архивных документов и старинных карт. Он, например, очень интересно рассуждает на тему, как Салават Юлаев, сын старейшины одного из крупнейших башкирских родов, очень богатый и в перспективе влиятельный человек, получивший хорошее образование, имеющий большую семью (три жены, пять детей), стал одним из активных предводителей восстания.
Отец его Юлай неоднократно участвовал в подавлении подобных восстаний. Поляков резал (медаль получил за это дело, которую сыну на грудь повесил, отправляя его на сборный пункт к Стерлитамакской пристани во главе сотенного отряда), калмыков резал. Он прекрасно представлял военную силу Российской империи, знал, что делают с повстанцами, и сына своего, надо думать, воспитал в том же духе… Но это тема немножко другая.
— То есть путаницы с пугачевским походом на Сатку много?
— Да нет, на самом деле никакой путаницы! Так же, впрочем, как и достоверных сведений. Есть множество местных легенд и преданий, которые не выдерживают никакой критики при малейшем критическом рассмотрении. По одной из них, например, Грязный мост через речку Татарка назван «...по имени И.М. Грязнова, сподвижника Пугачева, который распорядился о его постройке».
Не верю! Куда он собирался по нему ездить, если туда дороги нет хорошей? Я был там. Место само по себе болотистое, грязное, отсюда, скорее всего, и название. Даже если Грязнов и бывал в Сатке, то дела, наверное, поважнее были, чем развивать местную сеть дорожную. А легенды? Они и есть легенды.
Дело в том, что специальным указом Екатерины официально было запрещено упоминать о восстании, и первым, кто написал об этом с высочайшего монаршего дозволения, стал Александр Сергеевич Пушкин. После выхода его «Истории Пугачевского бунта», изданной в 1834 году (спустя 60 лет!), стали появляться многочисленные публикации, в основном на основе воспоминаний «очевидцев» и народного фольклора. А народ не знает и не помнит, что там когда-то творилось, идеализируя пострадавшего от властей человека.
У того же Пушкина есть замечательное и очень характерное высказывание: «Когда я упоминал о его скотской жестокости, старики оправдывали его, говоря: «Не его воля была, наши пьяницы его мутили» (это про своих-то отцов так!). А в туристском путеводителе по Уралу, изданном в 1904 году, Пугачевский вал уже указан как место сражения Пугачева с правительственными войсками.
— Но Пугачев все-таки был в Сатке? Как все происходило на самом деле?
— Безусловно, был. Только не несколько дней, как ему «отмеряют» в местных народных сказаниях, а максимум — вечер и ночь. Михельсон, простояв на заводе четыре дня, утром 30 мая покинул его, 31-го на рассвете — бой с Салаватом Юлаевым на переправе через реку Ай, в 30 километрах от города. Ночевал на месте сражения.
1 июня вошел в Верхние Киги, утром 3 июня двинулся на запад, в сторону Сима. Навстречу вышел Салават с тысячей бойцов. Михельсон опрокинул его, погнал. В это время сзади Пугачев напал на обоз. Вот в ходе этого второго сражения и произошла встреча Пугачева со своим соратником. Не исключено, конечно, что как-то они могли между собой предварительно связываться.
По Пугачеву достоверно известно, что он вошел в Златоуст вечером 31 мая. До Сатки 60 километров, это дневной переход. До Верхних Кигов - еще 70, это большой дневной переход, с учетом разрушенной башкирами переправы через реку Ай... Я вообще долго могу на эти темы рассуждать, но если кратко, то так: Михельсон 30 мая вышел из Сатки на север, Пугачев в это время подходил с востока к Златоусту, между ними было более 70 километров.
Встретились они 3 июня около деревни Верхние Киги, в 70 километрах от города. Вывод: в районе Саткинского завода никаких сражений быть не могло, и провести на заводе шесть дней Пугачев не мог. А про так называемые Пугачевские валы мы услышим в ближайшее время, но совсем в другом контексте. Это совершенно другая история, будет сенсация мирового уровня.
— Вероятно, особый интерес вызывают не только события Крестьянской войны под предводительством Пугачева… Какие еще темы вы бы выделили для дальнейших исследований?
— Я очень давно интересуюсь маршрутами академических экспедиций XVIII века, прежде всего Ивана Лепехина и Петра-Симона Палласа, которые путешествовали по территории Южного Урала в 1770 – 1774 годах, скрупулезно описывая все, что видят.
Нитки их маршрутов можно достаточно точно проложить на современной местности и отчетливо увидеть изменения, которые произошли за эти 240 лет. Фрагментарно, по некоторым объектам наблюдения есть, а в глобальном плане этим никто еще не занимался.
Очень интересно было бы свести воедино информацию по истории изменения дорожной сети, особенно почтовых трактов. Это аналитическая работа по анализу старинных карт, которых у меня имеется достаточно большая коллекция, причем знаю источники, в которых можно найти еще. Для того, чтобы сделать первый серьезный шаг, надо собрать и систематизировать их.
Я провел также довольно-таки большую работу над своей родословной, одна из ветвей которой даже в XVIII век углубилась. Соответственно - это история заселения Новолинейного района, занимающего почти треть современной Челябинской области, на территорию которого мои предки были переселены в 1842 году.
Есть неплохие наработки по системе каслинских и кыштымских озер, которые для обеспечения работы заводов соединялись между собой системой искусственных каналов. Очень интересна история «железных караванов», на которых по рекам Ай, Юрюзань и Уфа сплавлялась продукция южноуральских заводов. Есть у меня еще ряд тем, по которым имеются некоторые наработки. Лежат годами и даже, можно сказать, уже десятилетиями. Может быть, когда-нибудь руки дойдут, интерес возобновится, и, если время будет, займусь. Не исследовано еще очень и очень много. Работы, можно сказать, непочатый край.
* * *
Досье
Леонид Дмитриевич ВОЛКОВ
- Родился в Челябинске 26 декабря 1967 года.
- В 1990 году окончил Челябинский вечерний механический техникум по специальности «Ковочно-штамповочное производство», в 2011 году — Российскую международную академию туризма (магнитогорский филиал, заочная форма) по специальности «Менеджмент организации».
- Автор нескольких десятков статей в энциклопедию «Челябинская область» и энциклопедию Саткинского района (как географических, так и исторических, и биографических).
- Спелеолог, краевед. КМС по спортивному ориентированию, чемпион города Челябинска. Действительный член Русского географического общества. Координатор комиссии по искусственным подземным полостям в Ассоциации спелеологов Урала.
- Женат. Двое детей.