С 1638 года русское чаепитие прошло длинную эволюцию. Музеи Московского Кремля хранят множество предметов, связанных с ней. По чайной утвари можно проследить историю чаепития как культурного феномена, многажды отражённого в живописи, литературе и кино.
Министр культуры Челябинской области Алексей Бетехтин встретился в Москве с Еленой Гагариной, директором Музеев Московского Кремля. На осень в Историческом музее Южного Урала запланировано проведение выставки «Четыре столетия русского чая». Часть экспозиции составят уникальные предметы из хранилищ кремлёвских музеев. Эта выставка станет уже седьмым по счёту совместным проектом Челябинской области и крупнейшего из национальных музеев России.
Елена Юрьевна положительно оценила сотрудничество с Южным Уралом. Она отметила, что чайная утварь часто изготавливалась ведущими художниками, дизайнерами своего времени и мастерами из смежных областей. Она подтвердила, что порядка двухсот пятидесяти экспонатов, которые приедут в Челябинск осенью, никогда не покидали стен Кремля, а некоторые впервые будут выставлены на публичное обозрение.
Челябинск был важной точкой чайной торговли в досоветские времена. Ещё до запуска Транссиба торговые караваны доставляли чайный лист из Китая на Запад, а когда была открыта железная дорога, чаеторговля достигла расцвета. Верблюд, изображённый на гербе южноуральской столицы напоминает челябинцам о тех исторических временах.
К XIX веку чаепитие окончательно сформировалось как социально-культурный феномен. Ни один напиток, включая традиционные квас или сбитень, не заслужил такой всепоглощающей любви, как чай. С приходом к власти большевиков многое было забыто, истреблено или затаилось на время. Но не чаепитие. Роберт Робинсон, чёрный американский специалист, приехавший в СССР в 1930 году и оставивший заметки о повседневном быте советских граждан, с нескрываемым удивлением описывает эту традицию. Его поразило не только то, что русские пили чай вприкуску, но и то количество, которое они выпивали за вечер.
Когда Робинсон впервые пришёл в гости к заводскому переводчику (в эпоху индустриализации советские предприятия нанимали множество специалистов из-за рубежа), то сначала не понял, зачем тот вешает на шею полотенце. «Я сбился со счета и не мог сказать, сколько стаканов чая он поглотил за последние три часа, но уж во всяком случае не меньше пятнадцати», вспоминает мемуарист. Полотенце можно было выжимать уже после третьего.
Чайная утварь таит в себе глубочайшую символику, которая подсознательно погружает нас в прошлое. Кто из нас, увидев гранёный стакан в подстаканнике, не вспомнит о перетопленном железнодорожном вагоне, об убегающем зимнем пейзаже за окном, о голосе проводницы, предлагающей чай под перестук колёс? Предметы, оставшиеся с тех времён, когда Челябинск был чайной столицей империи, наверняка, есть и в фондах наших региональных музеев.
Алексей Бетехтин полагает, что исторические факты помогут добавить в экспозицию интересный региональный компонент. По его словам, в настоящий момент музейные работники региона проверяют запасники, отбирая интересные предметы и архивные фото, которые смогут расширить «Четыре столетия русского чая» и придать выставке местный колорит.
Ранее «МК-Челябинск» писал о том, как Челябинск стал чайной столицей России.
