Первым свое мнение по существу этого документа согласился высказать защитник Этимада Исмаилова адвокат Сергей Алексеевич Банных.
- Сергей Алексеевич, судебное разбирательство «дела продкорпорации» в суде кассационной инстанции Челябинской области продолжалось с 11 по 15 апреля этого года. Пять дней – целую рабочую неделю. Случай сам по себе уникальный, если учесть, что в среднем областной суд уделяет каждому делу при его рассмотрении в кассационном порядке по 15 - 20 минут, включая время на вынесение кассационного определения.
Текст кассационного определения по «делу продкорпорации» занимает объем в 58 печатных страниц, что также не вполне обычно.
Во время рассмотрения дела судьи всех участников процесса внимательно и терпеливо выслушали. Казалось бы, все приличия соблюли?
- Действительно, казалось бы, все условия для всестороннего и объективного рассмотрения дела были созданы, и определение областного суда будет тем судебным решением, которое поставит жирную и окончательную точку в этом нашумевшем деле, будет неким моментом истины.
Но этого не произошло. Главное чувство, которое вызывает ознакомление с этим документом, – это величайшее изумление, изумление тем вольным трактованием закона, прежде всего процессуального, которое имело место при его вынесении.
Возражений нет – оно написано грамотным юридическим языком, и для людей, не знающих сути «дела продкорпорации», будет смотреться очень даже убедительно. Но для людей, привыкших относиться к закону трепетно, а не как к «дышлу, которое куда повернешь, туда и вышло», ознакомление с определением вызывает великое множество вопросов, на которые, если руководствоваться только законом, а не «революционным правосознанием», ответов нет.
Начнем с того, что, согласно кассационному определению, приговор Центрального районного суда в части хищения осужденными 162 880 412 рублей 76 копеек и 35 015 000 рублей отменяется, а дело на основании пункта 1 части 1 статьи 237 УПК РФ возвращается прокурору Челябинской области в связи с нарушениями закона, допущенными при составлении обвинительного заключения.
Смотрим статью 378 УПК РФ, регулирующую полномочия суда кассационной инстанции при рассмотрении уголовного дела.
Часть 1 этой статьи гласит «В результате рассмотрения уголовного дела в кассационном порядке суд в совещательной комнате принимает одно из следующих решений:
1) об оставлении приговора или иного обжалуемого судебного решения без изменения, а жалобы или представления без удовлетворения;
2) об отмене приговора или иного обжалуемого судебного решения и о прекращении уголовного дела;
3) об отмене приговора или иного обжалуемого судебного решения и о направлении уголовного дела на новое судебное разбирательство в суд первой или апелляционной инстанции со стадии предварительного слушания, или судебного разбирательства, или действий суда после вынесения вердикта присяжных заседателей;
4) об изменении приговора или иного обжалуемого судебного решения».
Где полномочия суда кассационной инстанции на возвращение дела непосредственно прокурору? Их нет.
- Как интересно. Выходит, решение суда за рамками закона. А разве такое возможно?
- Подождите, это еще не все. Смотрим дальше.
Областной суд при возвращении дела прокурору ссылается на пункт 1 части 1 статьи 237 УПК РФ. Смотрим эту норму, а также статью 236 УПК РФ, с которой статья 237 тесно связана.
Оказывается, возвратить дело прокурору может только суд первой инстанции, и то не всегда, а только на стадии предварительных слушаний. Почему областной суд взял на себя полномочия суда районного? Вопрос без ответа.
Возражений нет – нарушения закона, указанные областным судом в качестве основания для возвращения дела прокурору, были, и дело нужно было возвратить прокурору. Но что мешало сделать это без нарушения закона, через районный суд? Опять вопрос без ответа.
- И что, разве подобное вольное обращение с законом может остаться без внимания экспертов Общественной палаты Челябинской области, Уполномоченного по правам человека Алексея Севастьянова? Почему молчат журналисты и ученые-правоведы из университетов и академий Южного Урала?
- Подождите и это еще не все. Смотрим дальше.
Как я уже говорил, областной суд отменил приговор по одному лишь основанию – в связи с несоответствием обвинительного заключения закону. Основание, безусловно, серьезное. Между тем это основание для отмены приговора не называлось ни в кассационных жалобах осужденных, ни в кассационном представлении прокурора.
Однако наряду с этим суд кассационной инстанции прошел мимо таких фундаментальных нарушений прав обвиняемых, а значит, и закона, которые нередко бывают предметом разбирательств в Европейском суде по правам человека. И об этих нарушениях буквально кричат все кассационные жалобы участников судебного процесса. Мимо них суд просто не имел право пройти. Но прошел.
К примеру, нарушение правил о подследственности и подсудности дела. Об этом в той или иной форме говорили практически все осужденные либо защитники, за исключением, пожалуй, бывшего генерального директора ГУП «Продкорпорация Челябинской области» Владимира Швадченко. Об этом дважды заявляли профильные комиссии и рабочая группа Общественной палаты Челябинской области.
Их мнение поддержали представители трех кафедр уголовного процесса ведущих юридических вузов региона. Это может свидетельствовать о нарушении фундаментального, международно признанного права обвиняемого на справедливое судебное разбирательство беспристрастным судом. Областной суд даже не упомянул об этом обстоятельстве.
- Мне кажется, что рассмотрение всех названных вами нарушений закона вполне может стать предметом отдельного рассмотрения на ближайшем заседании координационного совета при губернаторе Челябинской области. Правда, в этом совете нет ни одного представителя общественности, а значит, силовики там обсуждают свои проблемы за закрытыми дверями. Гражданским контролем тут и не пахнет.
- Вот именно. Один защитник защищает нескольких обвиняемых, между интересами которых есть противоречия. Есть на этот случай – о том, что противоречия имеют место, – решение Центрального районного суда, которое вступило в законную силу и стало обязательным для исполнения всеми, в том числе и областным судом Челябинской области. Есть постановление пленума Верховного суда РФ, которое говорит, что в данной ситуации и именно по этому основанию приговор во всех случаях должен отменяться. Но областной суд лукаво говорит: а вы докажите, что эти противоречия были, и покажите, что это за противоречия!
Какие еще дополнительные доказательства нужны, если есть вступившее в законную силу судебное решение?
Или, например, такой факт. Этимада Исмаилова удалили из зала судебного заседания до его выступления с последним словом. Постановление вынесено не в виде отдельного документа, а путем записи в протоколе. Копию протокола ему вручили два месяца спустя после вынесения приговора, лишив его, стало быть, возможности обжаловать такое решение.
Областной суд считает, что все нормально. Такого рода постановления по закону суд не обязан выносить в виде отдельного документа, а обжаловать его вообще никто не имеет права. Совершенно верно. В УПК действительно есть подобные законоположения. И если их толковать буквально, действительно, и районный, и областной суд в этом случае правы.
Между тем относительно конституционно-правового смысла этих норм уже сформировалась вполне определенная позиция Конституционного суда РФ. Есть не одно вступившее в законную силу определение Конституционного суда по этому вопросу. Так вот, согласно этой позиции, коль скоро такого рода определения судов, рассматривающих уголовные дела, затрагивают права человека, они должны выноситься в виде отдельного документа и должна быть предоставлена возможность для их обжалования.
Что, судьям областного суда незнакомы решения Конституционного суда? Никогда не поверю в это. Тем более что защита в жалобах и выступлениях указывала на конкретные определения Конституционного суда РФ.
Серьезнейшее нарушение закона и безусловное основание для отмены всего приговора, а не только в части – это лишение подсудимого возможности выступить в прениях сторон. Это закреплено в УПК РФ. Этимад Исмаилов такого права был лишен, однако областной суд и это не счел нарушением закона и никак не прореагировал на это.
Исмаилов выступает с последним словом, говорит три дня. До этого никаких показаний в суде он не давал, и каждое его слово для суда – новое обстоятельство. В этом случае районный суд, как того требует закон, возобновляет судебное разбирательство и выслушивает подсудимого, но уже не его последнее слово, а его показания. В противном случае – отмена приговора. Районный суд этого не делает, а областной суд не считает это нарушением.
Это лишь малая доля тех моментов в кассационном определении областного суда, которые вызывают вопросы, вопросы и вопросы. Вопросы, в правовом поле, к сожалению, не имеющие ответов.
Конечно, мы будем обжаловать приговор. Будем добиваться того, чтобы, во всяком случае, буква закона была соблюдена. Не думаю, что и прокуратуру устраивает принятое судебное решение, но уже совсем по другим причинам. Поэтому в нашумевшем «деле продкорпорации» ставить точку рано.
Решение кассационной инстанции Челябинского областного суда, к сожалению, не внесло ясности в окончательно запутанное «дело «Продкорпорации Челябинской области». Казалось бы, решение суда просто обязано быть понятным населению. Иначе зачем нам такой суд? Этимад Исмаилов уже официально объявил о своем категорическом отказе вносить залог в пять миллионов рублей, назначенный для него областным судом. Он считает, что его невиновность обязательно будет доказана. Вот только когда же наступит момент истины в «деле «Продкорпорации Челябинской области»?
